Разбег в неизвестность - Страница 12

Однако осенью прошлого года ситуация изменилась. Сначала последовало неожиданное приглашение от Косыгина "сходить за грибами". Кроме Премьера, там присутствовал молодой журналист Петр Воронов, задавший целую кучу странных вопросов. Только под конец разговора Глушков понял, что именно их сумбурный спор был настоящей целью Алексея Николаевича. После осторожного наведения справок, поводов для раздумий прибавилось. Петр на самом деле оказался не безобидным шелкопером, а директором НИИ "Интел". Непонятного института в шестом главке МЭПа, явно служащего прикрытием для операций Комитета Госбезопасности, причем с прямым подчинением лично Председателю Семичастному. Особую пикантность ситуации придавали тесные, возможно родственные, связи молодого "журналиста" с восходящей звездой советского аппарата, товарищем Шелепиным.

Не успела погаснуть обида от беззастенчивого использования "в темную", как последовало новое приглашение в Совмин. Невозможно отказаться, если лично Премьер предлагает — "ваш организаторский дар и математический талант нужен для проведения широкого исследования эффективности использования производственных мощностей в народном хозяйстве". Хотя Глушкову показалось, что этот проект Косыгин затеял чувствуя свою вину, только из желания восстановить хорошие отношения с Академиком. И особых открытий не предполагалось. Но…

Полученные результаты оказались чрезвычайно интересными. После просчета математической модели на ЭВМ получалось, что при существующей системе планирования на каждом производственном звене надлежит резервировать не менее 30 % мощностей для покрытия непредвиденных потребностей. Это непозволительно, даже дико много, и уже само по себе должно быть поводом для использования автоматизированных систем управления.

Но при всем этом Госплан смело закладывал резерв лишь 2 %, или в пятнадцать раз меньше математически обоснованного минимума. Удивившись столь значительному расхождению теории с практикой, Глушков запросил министерства: как они распоряжаются госплановским резервом. Благо, личный контроль Премьера открывал любые двери. Ответ обескураживал своей простой логикой — указанные 2 % немедленно догружались дополнительными заданиями для покрытия возможных в плане нестыковок.

Окончательно утратив теоретическое понимание практических чудес и засомневавшись в своих способностях ученого, Глушков организовал массовое обследование производственных мощностей предприятий. Естественно, силами своих сотрудников и на условиях анонимности, дабы начальники разных уровней не искажали истину. И тут оказалось, что попавшие под исследование руководители, все до единого, скрывали от своего начальства не менее 50 % возможностей вверенного в управление предприятия. Средние показатели были близки к 70 %!

\\\Подобное исследование действительно было проведено в реальной истории, но значительно позже, в середине 70-х годов. Не смотря на свое значение широкого резонанса так и не получило.\\\

… Наконец Косыгин перевернул последний листок. Тяжело по-стариковски вздохнул, снял очки, и на секунду замер, прикрыв глаза ладонями.

— Ну, Виктор… — поднял глаза на собеседника. — Ты ведь понимаешь, что все это означает? Ну, кроме систематического вранья во всех эшелонах?

— Существующее планирование неэффективно. — Отчеканил Глушков заранее подготовленную фразу. — Необходимо срочно внедрять ОГАС, с его помощью мы в течении одной пятилетки сможем снизить уровень резервирования до десяти процентов!

— Думаешь, это реально?

— Было проведено моделирование, методика и результаты отражены в отчете…

— Ох, Михалыч, — устало перебил Косыгин Академика. — Давай без этого… Ты мне прямо скажи, головой ручаешься?

— Если все наши условия будут выполнены… — Глушков отвел глаза в сторону, не выдержав взгляда собеседника. — Все равно производственники спрячут часть. Крепко их научили!

— Понятно… — протянул Премьер. — Ведь я с 36-го на производстве. Директором фабрики успел поработать. Но у меня такого не было!

— Тогда, наверно, и плана по валу… валовой продукции не было. — осторожно заметил Глушков. — Натуральные показатели нельзя гибко перебрасывать по технологическим цепочкам.

— Да, все было проще, и…

Мысли невольно перенеслись в прошлое. Тридцать два сорта ткани делала бывшая Сампсониевская ткацкая фабрика под руководством недавнего кооператора Косыгина. Время было суровое, за срыв плана отвечали головой в самом прямом смысле этого слова. Зато карьеры получались головокружительные. За полтора года Алексей Николаевич прошел путь от мастера небольшой бумаго-прядильной мануфактуры до директора крупного предприятия. И, сказать честно, толком вникнуть в тонкости производства при этом не успел.

Однако, когда снабженцы смежников начинали всерьез осаждать кабинет, молодой директор завода старался "войти в положение" и "изыскать возможность". Главный инженер, работавший на своем месте еще с 1911 года, грустно опускал глаза, и молча шел что-то регулировать в машинах, выжимая из них "еще чуть-чуть для народа". В результате годовой план удалось выполнить к годовщине революции.

\\\Как правило, подобные работы введутся в ущерб качеству. Но разве это могло сильно волновать делающего карьеру Косыгина в 37 году?.\\\

— Был и тогда запас! — не удержался Косыгин. И сразу поправился: — но ведь не такой огромный!

— Нарастили жирок директора, — легко согласился Виктор Михайлович.